Добавить статью Программист Гоша Новик кодит из деревни под Бегомлем, чтобы обустроить родовое поместье

Георгий Новик — бекэнд-разработчик, его жена Ирина в прошлом — тестировщик. Пять лет назад пара переехала в деревню Улесье под Бегомлем, и с этого времени её жизнь подчинена большой задаче — строительству родового поместья. В нём — лес, озеро, деревянные срубы, поля, сад, кони и экозаконы. «Спонсор» всего этого великолепия — ИТ-разработка. Восемь-десять часов в день Георгий удалённо работает на компанию Skyeng, чтобы вложить зарплату в строительство. dev.by побывал в гостях у семьи Новик.

«Выбор был между ИТ и сельской школой»

— Гоша, — представляется хозяин поместья.
Гоша — деревенский, из Гродненской области, и жить на земле хотел давно. Мама — тренер по конному спорту, дома всегда было хозяйство, потом родители создали агроусадьбу, так что сельскохозяйственный бэкграунд у нашего героя имелся.



— А ИТ было хобби, — говорит Гоша. — У меня с детства был компьютер, и мне нравилось проводить за ним время. Но я никогда не собирался работать в ИТ. Поступил на физтех в Гродненский государственный университет, а потом оказалось, что нужны деньги: на конном прокате я почти ничего не зарабатывал. После вуза мне предложили поработать по распределению в ИТ-компании, и я вспомнил, что когда-то любил это дело. Альтернативой было поехать учителем физики в деревню, так что выбор очевиден.

Ирина — из Орши. Отучилась в БГУ на мехмате, устроилась тестировщиком в EffectiveSoft, потом перешла в «Сбертех». Тестированию в общей сложности отдала восемь лет.

— После мехмата многие мои однокурсники устроились тестировщиками, — рассказывает Ирина. — Для распределения требовалось одно условие — чтобы работа была связана с компьютером. Иначе — в учителя математики.


 

Ирина с детства любила лошадей, но в Орше конного клуба не было, а в Минске на студенческую стипендию много не покатаешься. Когда устроилась в ИТ, стала активно заниматься любимым делом. Вот и с Гошей познакомилась в конном походе, где он был инструктором.

Три года пара жила в Минске, постепенно вынашивая планы о переезде на землю. Поначалу они были очень простыми («я всегда мечтала, что у меня будет своя конюшня» — Ирина), позже супруги вдохновились книгами Владимира Мегре об Анастасии и идеей родового поместья.

«Нам нужен был и лес, и поле в одном месте. А в Беларуси либо то, либо другое»

Подходящее место искали полтора года, объехали полстраны.
— Сначала хотели жить в Гродненской области, недалеко от моих родителей, — вспоминает Гоша. — Но смысл основывать поместье там, где вся земля распахана и экологическая обстановка — неблагоприятная? Нам нужны были в одном месте и лес, и поле для лошадей. А в Беларуси, как правило, либо лес, либо поле. Там, где земля считается плодородной, истребили лес. В Витебской области, где земля родит хуже, лес остался, поэтому для жизни она лучше.

Правильное место встретилось, когда уже отчаялись. Рядом с домом, маленьким деревянным срубом в Докшицком районе, был и лес, и озеро, за ним, через поле, начинался Березинский биосферный заповедник. Хозяин просил много, но других вариантов не было. В феврале 2014 года супруги оформили сделку, а как немного потеплело, переехали в баньку и начали реконструкцию дома. В конце августа переехали в Улесье насовсем. Здесь родился и первенец, продолжатель рода Новиков — Святобор.

Что собой представляет поместье Новиков спустя пять лет? Дом, в котором от старого сруба остались только стены, а все остальное — пол, крыша, каркасная кухня-прихожая и веранда — новое. Конюшня с пятью лошадьми, баня, теплица, огород, а вокруг — 75 га земли. Зачем так много? Так получилось, объясняют Новики. Местный колхоз пришёл в упадок, земли стали зарастать лесом, и их могут передать заповеднику, тогда никакая хозяйственная деятельность на них станет невозможной. Либо же, наоборот, их распашут, обработают химикатами и засеют рапсом под самые дома. «Нам не хотелось, чтобы химикаты стекали к нам в огород». Поэтому когда Новикам предложили забрать поля, примыкающие к деревне, они согласились. Так к родовому поместью добавилось фермерское хозяйство.



Сейчас супруги посещают семинары по органическому земледелию, плюс к этому Гоша проходит сертификационный курс пермакультурного дизайна. На 10 га уже посадили яблоневый сад, четыре гектара засеяли озимой рожью, чтобы выровнять поле. Откуда время и силы на всё? Просим огласить распорядок дня.

«Если восемь часов в день плотно работать, сложно успевать что-то ещё»

— Мой идеальный день начинается в 5:15. Если встаёшь до шести, то потом бодрячком весь день. Пока Ира не проснется, по холодку, я программирую. Утром получается уделить работе два продуктивных часа. Потом задаю корм лошадям, убираю конские яблоки, позже Ира приходит и наводит в конюшне марафет. В день у меня получается по три захода к компьютеру. Если какие-то срочные дела, вроде сенокоса, то может быть и два, тогда на выходных приходится догонять. В 10 стараемся ложиться спать.



Как здесь работает интернет?

— Интернет мобильный. Сначала была китайская направленная антенна, она работала, но коннект был нестабильный. Заметил, что народ ставит зеркала и в фокусе размещает модемчик. Но это не очень надежно, модем не должен находиться на улице. Вместо этого я нашёл и установил специальный облучатель, и когда оператор апгрейдил оборудование соты, я включил две антенны в режиме Mimo и получилась хорошая скорость — 30 Mбит/сек, хотя вышка находится в 6-7 км.

Ирина с переездом в Улесье ИТ-сферу оставила. Её день — это работа по дому и огороду, уход за лошадьми, заготовка припасов на зиму. Ира сушит буквально всё: не только грибы и ягоды, но и помидоры, кабачки, иван-чай. Делает зубной порошок из трав, крем — из морковки и воска, скраб — из глины.



— Я не скучаю по ИТ, я его вообще не очень люблю, — признаётся она. — Пошла туда, потому что заработки хорошие. Но есть другая сторона. К тому времени, как мы переехали на землю, у меня уже был стаж, хорошая зарплата, уважение коллег. Когда ты занимаешься только домом, хозяйством и ребенком, это совсем другая история. Здесь никто не позовёт тебя на собрание и не выдвинет на премию. Дома ты много вкладываешь, а оценку получаешь не всегда. Поэтому нужно перестроиться, принять, что всю свою жизнь ты посвящаешь семье и продвигаешь вместе с мужем какую-то идею. Если этого не понимать, можно разъехаться очень быстро.

Да, работу было страшно бросать, в том смысле, что я не понимала, действительно ли новый образ жизни — то, чего я хочу. Но пока мне нравится работа с лошадьми и всё, что мы делаем. Если даже когда-нибудь придётся уехать отсюда, в ИТ я не вернусь. А вот Гоша любит программировать.

— Да, но раньше я не сидел по восемь часов за компьютером и программирование действительно было хобби, а теперь приходится структурировать день, чтобы всё успевать. И всё-таки удалёнка лучше работы в офисе. Никого не интересует, когда ты сидишь за работой — интересует выполненная задача.



Фриланс? Нет, это не для меня. Мне и так часто приходится переключаться: кони, стройка, поля. Если включить в этот график ещё и общение с клиентами, это будет слишком сложно, а на постоянке работать очень удобно.

В послужном списке Гоши, кроме Skyeng, ScienceSoft, Asbis, Talaka и маленькая латвийская компания, удалённую работу на которую он вспоминает как суперкомфортную.

— Из Asbis меня внезапно сократили в 2014 году, и это было очень кстати, так как они выплатили шесть тысяч долларов компенсации. Дело было под осень, мы не успевали со строительством в Улесье, и денег на всё не хватало. И тут нас с менеджером приглашают в контору. Мы приходим, нам отдают деньги и говорят: идите. Оказалось, наш отдел, который занимался экосистемами вокруг бренда Prestigio, решили свернуть.

Работать в Talaka была хорошо в плане свободного времени, но плохо в плане денег. Латыши были такие учтивые, корректные ребята, работать с ними было в удовольствие, но проект закрылся, и пришлось искать другую работу. В Skyeng всё гораздо динамичнее. Сегодня ты работаешь с одним кодом, завтра — с другим, послезавтра — с третьим. Постоянно приходится общаться с новыми людьми, выяснять детали. Это сложнее.

И всё же как удается переключаться с работы на хозяйство и наоборот?

— Да, вопрос переключения есть. Если рабочая задача — понятная, то проблем с переключением, как правило, не возникает. Ты садишься за компьютер и начинаешь ее реализовывать. Но когда нет полной информации о системе, возникают сложности. С апреля в поместье я мало что делаю. В июне на время проведения детского лагеря я брал недельный отпуск, и тогда мы ударно потрудились. Мы так разогнались, что казалось, сейчас всё быстро доделаю. Но лагерь закончился, и я вернулся к работе. Если восемь часов в день плотно работать, сложно успевать что-то ещё. Поэтому сейчас хозяйство движется в основном, когда приходит сосед и начинает помогать. Обычно это происходит так: я попробую новое дело, оно для меня раскрывается, и я его кому-то делегирую.



«Без работы в ИТ такой масштаб был бы невозможен»

Чтобы делегировать кому-то дела, нужны деньги. Двери и окна для поместья, например, мастерит местный житель, немой, поэтому они выходят дороже заводских. Но Гоша считает, что оставлять деньги там, где живёшь, правильно.

— У нас на жизнь уходит 500 рублей в месяц, — подсчитывает Ирина. — Все остальное идёт в проекты.

Проектов — много. Один из них — детский лагерь, в котором дети изучают физиологию и психологию лошадей, учатся ухаживать за ними и ездить верхом. В планах — строительство сушилки, органическое земледелие, может быть — разведение лошадей.


Джон, 19 лет, заслуженный производитель, выкуплен Новиками с бойни в Рязанской области, где его чуть не пустили на колбасу.

Ещё один глобальный план — развитие родового поселения, подобно тем, что уже широко известны в кругах приверженцев экожизни. Семей, желающих переехать из города на землю, очень много, и стоило Новикам обозначить свое поместье в сети, как к ним стали стучаться единомышленники. Ещё две семьи переехали в Улесье и стали строиться, чем вызвали ажиотаж среди местных.

— Местные увидели, что идет движуха и нафантазировали, что сейчас тут что-то будет: либо агрогородок, либо программа развития села, либо санаторий — и земля начнёт дорожать. И они стали активно оформлять на себя земельные участки, строить на них фундамент и выставлять на продажу. До сих пор эти объявления висят в интернете.

Итак, люди начали строиться. А как они строятся? Прежде всего ставят забор. Соседи смотрят: о, забор, и начинают красить в хате наличники. Едешь по деревне, и все малюют, кто-то вагонкой обивает дом. Видя всё это, мы решили Улесье не развивать, места для эконаделов тут не осталось. Для жизни нужен как минимум гектар: чтобы создать на нём устойчивую экосистему, чтобы был и лес, и пруд, и огород, и лужайка.



Зато рядом я нашёл деревеньку гораздо перспективнее в том плане — Замошье. Уже три семьи туда переехали, четвёртая сейчас оформляется. Мы надеемся на Замошье как на цельное поселение. В Улесье классно делать проекты — конюшню, детский лагерь, агроусадьбу, а там — душевное место для родовых поместий.

Гоша, а без работы в ИТ всё это было бы возможно?

— Без ИТ такой масштаб был бы сложен. «Непрограммист» тоже может переехать на землю, но нужно чем-то заниматься. По друзьям-единомышленникам мы замечаем, что у тех, кто нашёл себя в каком-то ремесле, всё складывается. Есть гончары, печники. Знаем семьи, которые живут полностью с земли: кто-то козочек разводит, кто-то саженцы продаёт, кто-то продукцию с огорода. Правда, они скромно живут.

Но поместье без хорошей зарплаты, конечно, не построишь. В Замошье один поселенец работает в строительстве: вот он заработает несколько тысяч долларов, а потом строит у себя. Другой — в QA: работает в офисе, а поместье строит на выходных. Но это не очень серьёзно: надо либо на удалёнку переходить, либо другое занятие искать.

Многие хотели бы переехать, но для этого нужна экономика, какой-то нормальный заработок. Мы пользуемся тем, что у нас этот заработок есть: не уделяя много времени вопросам пропитания, потихоньку занимаемся сертификацией органического земледелия. Если бы мы с этого жили, то каждый месяц меняли бы направление движения и все усилия уходили бы на достижение самоокупаемости. Но тогда это было бы обычное фермерство.


 

Какая долгосрочная цель всех этих усилий?

— Если наша идея прорастёт, мы станем родовым поместьем. Мы стараемся осознанно относиться ко всему — к лесу, земледелию, хозяйству. Сейчас время создавать общины. Приди в сельсовет и спроси, что тут будет через 10 лет, у вас есть план? У них нет плана. Они просто ведут статистику: осталось 20 бабушек и 10 дедушек — и приезжают убрать кладбище. Нужно брать землю в свои руки и создавать самоуправление. Иначе люди здесь будут не нужны.

Захотят ли остаться на земле наши дети, и станет проверкой нашей идеи.

Источник – Дев Бай Медиа
https://dev.by/news/koni

31 Октября 2019 г., https://anastasia.ru/articles/detail/67620/?ref=newsletter