Добавить статью Земледелие – «дар» жрецов

За родовыми поместьями – будущее. Прекрасное будущее, в котором нам суждено пожить. На родовой земле родится много здоровых и счастливых детей. Множество семей счастливых скоро будут украшать собою Землю. Расцветет земля оазисами Пространств Любви – родовыми поместьями. Только…

Уже сопоставлялись данные количества земель в Украине, России с количеством людей, проживающих в этих странах. На первый взгляд, всем должно хватить земли. Однако при более углубленном рассмотрении этого вопроса начинаешь понимать, что все не так просто.

И дело не только в том, что большая часть сельскохозяйственных земель Украины находиться в собственности крестьян – владельцев земельных паев и неизвестно еще, согласятся ли они сегодня передать или же продать их для создания родовых поместий. Они не враги себе и своим семьям, им нужно на что-то жить, а арендная плата за пай порой существенно поддерживает семейный бюджет. Поэтому просто так на нынешнем этапе вряд ли согласятся отдать кормилицу, пусть и для такой благой цели. Основная же загвоздка в другом. А именно – в психологии всех людей, которые считают, что хлеб – это основная пища людей, что без хлеба «и не туда, и не сюда», что хлеб – «всему голова». Сегодня он занимает существенное место в рационе питания современного человека. А где выращивают зерно для его производства? Правильно – на тех же полях, на земельных паях крестьян, фермеров.

Большую часть освоенных земель, занятых в сельскохозяйственном обороте, занимают зерновые культуры. И если на мгновение представить, что часть этих земель будет изъята для создания родовых поместий… Вспомним хотя бы, что началось, когда в Украине стало не хватать зерна. Это была чуть ли не правительственная проблема номер один. Подскочили цены на хлебобулочные изделия и правительство тут же стало принимать экстренные меры по стабилизации ситуации, закупать зерно за границей, вводить ограничения на экспорт зерна в другие регионы, контролировать цены на хлебобулочные изделия, вводить «социальный» хлеб – для пенсионеров и незащищенных слоев населения и т.п. 

На сегодня ситуация вроде бы нормализовалась, цена на хлеб снижается, но в целом остается довольно высокой. Сейчас как о достижении говорится о собранном в этом году урожае зерновых – 35 млн. тонн. К концу уборочной страды планируется собрать еще около 5 млн. тонн. При этом пшеницы собрано 18,6 млн. тонн, в том числе продовольственной – 12,2 млн. тонн, что в три раза превышает потребность в ней в государстве. Оставшееся зерно – это кормовые культуры, которые идут на фураж для скотины, это другие злаковые (рожь, ячмень, кукуруза и т.д.), бобовые (горох, нут, фасоль и т.д.), масличные культуры (подсолнух и др.). Президент постоянно поздравляет землепашцев с 10-ти, 20-ти, 30-ти и более миллионным обмолотом зерна, награждает медалями, премиями и званиями особо отличившихся. Часто с трибун слышится лозунг – «Украина – житница Европы» и т.п. Неужели это же правительство или депутаты согласятся отдать земли под создание родовых поместий? Ведь это может привести к снижению валового сбора зерновых, а значит – к новому кризису. При нынешнем уровне осознанности большинства людей власти вряд ли пойдут на такой шаг. Так как же быть?

Чтобы ответить на этот вопрос, нам следует обратиться к … истории. Традиционной и скрытой от нас долгое время или умалчиваемой. Мы постараемся также сопоставить исторические факты и собственные наблюдения, определить – где вымысел, иллюзия, а где реальность. И главное – определим способ и путь возвращения к совместному творению.

Аксиомой современного взгляда на нашу историю является утверждение, что земледелие - один из основных и важнейших элементов цивилизации как таковой. Именно с освоением земледелия и переходом к сопутствующему ему оседлому образу жизни связано формирование того, что мы понимаем под терминами «общество» и «цивилизация». Там, где не было перехода к земледелию, не возникала и цивилизация: «... базовой земледельческой культурой неолитического человека в тех случаях, которые привели в конце концов к возникновению самого феномена цивилизации, становятся злаковые» (А.Лобок, «Привкус истории»).Далеко за примерами ходить не нужно. Наше современное промышленное и технологически развитое общество, как ни крути, немыслимо без сельского хозяйства, обеспечивающего питанием миллиарды людей.

Вопрос о том, как и почему «первобытные» люди перешли от собирательства к возделыванию земли, считается давно решенным и входит в такую науку как политэкономия довольно скучным разделом. Любой мало-мальски грамотный школьник сможет изложить вам свою версию данного раздела, включенного в упрощенном варианте в курс древней истории, вроде той книжки, которую Владимир Николаевич дал почитать своему сыну Владимиру:

… Он взял раскрытую книгу, почему-то левой рукой, некоторое время молча смотрел на печатный текст, потом начал читать: «Древнейшие люди жили в жарких странах, где не было морозов и холодных зим. Жили люди не в одиночку, а группами, которые учёные называют человеческими стадами. Все в стаде, от мала до велика, занимались собирательством. Целыми днями искали съедобные коренья, дикорастущие плоды и ягоды, яйца птиц» (В.Н. Мегре «Родовая книга», глава «Искаженное представление истории»).

Вроде бы все ясно изложено: первобытный собиратель очень сильно зависел от окружающей его природы, вся его жизнь была борьбой за существование, в которой львиную долю времени занимал поиск пищи. Вследствие этого весь прогресс человека ограничивался довольно незначительным совершенствованием орудий добычи средств пропитания.

По официальной точке зрения, на каком-то этапе рост численности людей на нашей планете привел к тому, что собирательство и охота уже не могли прокормить всех членов первобытной общины, иными словами, возник «дефицит кормовой базы». Оставался единственный выход: освоить новую форму деятельности - земледелие, для чего требовался, в частности, оседлый образ жизни. Переход же к земледелию автоматически стимулировал развитие технологии орудий труда, освоение строительства стационарного жилья, формирование социальных норм общественных отношений и т.д. и т.п., то есть явился «спусковым крючком» быстрого продвижения человека по пути цивилизации.

Данная схема кажется настолько логичной и даже очевидной, что все, как-то не сговариваясь, практически сразу приняли ее за истинную. И все было бы хорошо, но бурное развитие науки в последнее время вызвало активный пересмотр многих «базовых» и, казалось бы, незыблемых теорий и схем. Начал трещать по швам и «классический» взгляд на проблему перехода человека от «примитивного первобытного» существования к земледелию.

Первыми и, пожалуй, самыми серьезными «возмутителями спокойствия» оказались этнографы, которые обнаружили, что сохранившиеся до нашего времени первобытные сообщества абсолютно не вписываютсяв стройную картину, рисуемую политэкономией. Закономерности поведения и жизни этих «примитивных» сообществ не просто оказывались «досадными исключениями», а в корне противоречили той схеме, по которой должно было бы вести себя первобытное общество.

Прежде всего, была выявлена высочайшая эффективность собирательства: «И этнография, и археология накопили к настоящему времени массу данных, из которых следует, что присваивающее хозяйство - охота, собирательство и рыболовство - часто обеспечивают даже более стабильное существование, чем ранние формы земледелия... Обобщение такого рода фактов уже в начале нашего столетия привело польского этнографа Л.Кришивицкого к заключению, что «при нормальных условиях в распоряжении первобытного человека пищи более чем достаточно». Исследования последних десятилетий не только подтверждают это положение, но и конкретизируют его с помощью сравнений, статистики, измерений» (Л. Вишняцкий, «От пользы - к выгоде»).

«Балансирование на грани голодной смерти тех, кто вел присваивающее хозяйство, - не характерная, а, напротив, довольно редкая ситуация. Голод для них не норма, а исключение. Это во-первых. Во-вторых, качество питания членов таких групп, как правило, удовлетворяет требованиям самых строгих современных диетологов» (там же).

«Эффективность высокоспециализированного собирательского труда просто поразительна. Даже в тех случаях, когда условия внешней среды были крайне неблагоприятны, первобытный собиратель демонстрировал удивительные способности по обеспечению себя продовольствием» (А.Лобок, «Привкус истории»).

Достаточно важен и тот факт, что «присваивающая экономика эффективна не только в том смысле, что она вполне обеспечивает первобытных людей всем необходимым для жизни, но также и в том, что достигается это за счет весьма скромных физических усилий. Подсчитано, что в среднем «рабочий день» охотников-собирателей составляет от трех до пяти часов, и этого, оказывается, вполне достаточно. Притом, как правило, дети не принимают непосредственного участия в хозяйственной деятельности, да и взрослые, особенно мужчины, могут себе позволить отвлечься на день-другой от «прозы будней» и заняться делами более «возвышенными»» (Л. Вишняцкий, «От пользы - к выгоде»).

Таким образом, жизнь «примитивного» собирателя оказалась на деле весьма далека от всепоглощающей и суровой борьбы за существование. Маленький Владимир при помощи своего представления смог это осознать, довольно просто и эффективно проверив на практике верность умозаключений «умных ученых», писавших историю древнего мира для детей:

И ребёнок, выросший в тайге, испробовав разных растений и плодов, не смог себе представить, почему нужно их искать, если они всегда рядом находятся? К тому же, окружающие его животные готовы в любой момент служить ему, избавляя от необходимости лазать на дерево за орехами или даже очищать их от скорлупы» (В.Н. Мегре «Родовая книга», глава «Искаженное представление истории»).

Что же получается? Клубнеплоды даже в «неокультуренном» состоянии в десять и более раз превосходят злаки и зернобобовые по урожайности, однако древний человек по каким-то причинам вдруг игнорирует этот факт, находящийся в буквальном смысле у него под носом. При этом, первооткрыватель-земледелец почему-то считает, что ему мало взваленных на себя трудностей, и еще больше усложняет себе задачу, вводя самую сложную обработку урожая, какую только можно было придумать:

«Зерно - чрезвычайно трудоемкий продукт не только с точки зрения выращивания и сбора урожая, но и с точки зрения его кулинарной обработки. Прежде всего приходится решить проблему вышелушивания зерна из прочной и твердой оболочки, в которой оно находится. А для этого требуется специальная каменная индустрия - индустрия каменных ступ и пестиков, с помощью которых и осуществляется данная процедура» (А.Лобок, «Привкус истории»). 

Полученные цельные зерна древние земледельцы растирали в муку на специальных каменных зернотерках и степень трудоемкости этой процедуры, пожалуй, не имеет себе равных. Казалось бы, куда проще сварить кашу и не мучиться с превращением зерен в муку. Тем более что питательная ценность от этого отнюдь не страдает. Однако факт остается фактом: «… начиная с X тысячелетия до новой эры «злаковое человечество» создает целую индустрию зернотерок, превращающих зерна в мукУ, а сам процесс обработки зерна - в настоящую мУку» (там же).

«Данные современных этнографических исследований убедительно свидетельствуют о том, что жизненная практика первобытных племен, сохранивших свою культурную самоидентичность вплоть до настоящего времени, не имеет ничего общего с повседневным изнуряющим трудом земледельческого человека «от зари до зари» (там же). Собирательство приносит радость, отдых, успокоенность или азарт. Это может понять и прочувствовать любой: в современном обществе поход в лес по грибы и ягоды идут гораздо чаще из-за азарта поиска, простого отдыха, нежели для обеспечения себя едой. В то же время, «… земледелец способен испытать удовлетворение от вида собранного урожая, но сам процесс возделывания земли воспринимается им как тягостная необходимость, как тяжелый труд, смысл которого можно обнаружить только в будущем урожае, ради которого только и совершается «жертвоприношение труда»» (там же).  

Следует обратить внимание и на такой факт. В христианстве изгнание Адама и Евы из рая сопряжено с переходом к земледелию, когда Адам вынужден добывать себе пропитание путем возделывания земли: «В поте лица твоего будешь есть хлеб»(Бытие 3:19); «И изгнал его Господь Бог из сада Эдемского, чтобы возделывать землю, из которой он взят…» (Бытие 3:23). О некоторых событиях в Библии говорится иногда точно, иногда – иносказательно. Если допустить, что в раю земля не возделывалась, то человек может вернуться в рай, прекратив пахать ее и начав творить присущее сути человеческой.   Чуждая человеку и его психике деятельность, «неестественная» для его природы, неизбежно вызывает у него неудовольствие. Поэтому тягостность и изнурительность земледельческого труда свидетельствует об определенной «неестественности» этого труда для человека или о весьма непродолжительном характере этого рода деятельности для человека.

Об этом также говорит и тот факт, что повсеместная и все ускоряющаяся деградация почвы и уменьшение плодородия начала происходить не так давно в связи с интенсивным расширением практики возделывания земли, т.е. ее вспашки. Миллионы гектар земли выведены из оборота из-за глубокой вспашки почвы и использования орошения. До этого на протяжении веков и тысячелетий земля пребывала в первозданном виде. Наши предки сохранили для нас высокое плодородие родной земли, а мы умудрились в считанные столетия, особенно же в последние десятилетия, практически все использовать неразумными действиями. Сможем ли мы передать что-то детям? Думаю, да, если сменим политику в области сельского хозяйства, а также психологию людей в отношении к земледелию. И для начала нам необходимо осознать, что наши далекие предки не занимались земледелием, это было чуждо их душе. Поэтому-то земля и сохранила плодородие до наших времен.

По официальной точке зрения, земледелец борется за урожай, чтобы по окончании его сбора обеспечить себе сытую и стабильную праздную жизнь до следующего сезона работ. Однако, когда рассматривается вопрос о переходе от собирательства к земледелию, мы подсознательно представляем современное развитое сельское хозяйство и как-то забываем, что речь идет об архаичном, примитивном земледелии: «...раннее земледелие чрезвычайно трудно, а его эффективность весьма и весьма невысока» (А.Лобок, «Привкус истории»). 

 Что же получает герой-землепашец? По официальной точке зрения политэкономии, с переходом к земледелию человек решает свои «продовольственные проблемы» и становится менее зависимым от капризов окружающей природы. Но объективный и непредвзятый анализ категорически отвергает это утверждение - жизнь только усложняется. По множеству параметров раннее земледелие ухудшает условия существования древнего человека. В частности, «привязывая» к земле и лишая его свободы маневра в неблагоприятных условиях, оно зачастую приводит к тяжелым голодовкам, практически незнакомым собирателям:

 «Земледельцы резко теряют в подвижности, в свободе перемещения, а главное, земледельческий труд отнимает очень много времени и оставляет все меньше возможностей заниматься охотой и собирательством «на параллельных» основаниях. И неудивительно, что на ранних ступенях освоение земледелия не только не давало каких бы то ни было преимуществ, но и, наоборот, приводило к заметному ухудшению качества жизни. Стоит ли удивляться, что одним из ближайших следствий перехода к земледелию становится сокращение продолжительности жизни?» (А.Лобок, «Привкус истории»).

Таким образом, общепринятая точка зрения на вопрос о причинах перехода человека к земледелию терпит крах абсолютно по всем позициям. Изначально человек был обеспечен всем необходимым, в том числе и пищей. И при том в неограниченном объеме:

« - Владимир, Бог нетленные одежды дал сыну своему, запасы пищи таковы, что никогда бы не закончились они.   — И где же это всё сейчас?    — Всё это и сейчас хранится, существует» (В.Н. Мегре, «Сотворение», глава «Всё это и сейчас существует!»).

Растительная пища никогда не закончится. Стоит только немножечко понаблюдать и поразмыслить. Возьмем для примера горох. Из одного посаженного семечка вырастает куст, на котором, допустим, созрело 20 стручков, в каждом из которых по 7 горошин (хотя бывает и по 11 – у моей бабушки, например). Всего получается 140 горошин из одной. Даже если мы съедим 9/10 от полученных семян, то останется 14 горошин, а это значит, что следующий урожай будет еще больше и так далее в геометрической, или еще какой, прогрессии. Можно привести пример о создании заключенными целой плантации лесной (полевой) земляники, выращенной из одного-единственного семечка, найденного в старом журнале:

«…К осени он [куст] стал уже большим кустом, но не зацвел. На следующее лето я получил уже с него первый сбор — дюжины две ягод настоящей душистой земляники, которой я не едал уже лет девять. Но, самое главное, я получил полдюжины длинных плетей, на которых было не меньше пятнадцати молодых побегов. Я укоренил их в почве. Они хорошо перезимовали, и на следующий год их получилось больше ста шестидесяти штук, то есть целая плантация лесной земляники» (Верзилин Н.М. «По следам Робинзона», глава «Робинзоны Шлиссельбургской крепости»).

И подобных примеров можно привести множество. Так что мы сами можем найти подтверждения, что «первобытный» человек мог вполне обеспечить свое пропитание за счет собирательства и, возможно, небольшого возделывания наиболее понравившихся ему культур. Изначально наши прародители занимались собирательством. Охотой на животных они стали заниматься значительно позже, когда их мысль стала замедляться. Но даже если исключить охоту из средств добывания пищи, то пища, добываемая путем собирательства, вполне могла удовлетворить потребность человека во всем необходимом. И он мог это найти и подобрать себе, ведь у него были и глазки, и носик, и ручки, и ротик.

Более того, этнографы давно уже убедились в том, что так называемый «примитивный» человек вовсе не так глуп, чтобы ввергать себя в столь суровые испытания, какие возникают на «пути к цивилизованности».

«Можно считать вполне установленным тот факт, что многие группы охотников-собирателей, живя бок о бок с земледельцами и скотоводами, были хорошо знакомы и с земледелием, и со скотоводством. Однако это вовсе не повлекло за собой немедленного перехода от охоты к скотоводству, от собирательства - к земледелию» (А.Лобок, «Привкус истории»).

«Например, в Южной Африке, судя по археологическим данным, бушмены соседствовали со скотоводами-готтентотами уже, по крайней мере, с начала нашей эры и, следовательно, не менее двух тысячелетий имели под боком «наглядное пособие» по изучению производящего хозяйства. И что же? Лишь в нашем столетии стали они переходить от привычного существования за счет охоты и собирательства к новым для них формам жизнеобеспечения. И делают это лишь под давлением суровой необходимости - в условиях быстро скудеющей природы» (там же).

В свете выявленных к настоящему времени недостатков раннего земледелия становится ясно, почему этнографы не обнаружили у собирателей никакого стремления начать жизнь по образу и подобию своих соседей земледельцев. Плата за «прогресс» оказывается слишком высокой, да и сам прогресс сомнительным.

И дело вовсе не в лени, хотя «лень» и могла внести свой вклад... Человек, как любая другая живая система стремится к желаемому результату, пытаясь израсходовать как можно меньше энергии. Поэтому ради обеспечения себя едой ему просто нет смысла бросать собирательство и переходить к изнуряющему труду земледельца. Но с какой же стати вольные собиратели все-таки отказались от традиционных форм самообеспечения продовольствием и водрузили на себя ярмо тяжелейшего труда?

Если допустить, что причиной было резкое сокращение кормовой базы из-за изменений климата, то естественной реакцией племен, занимающихся собирательством и охотой, на это является в первую очередь поиск новых мест, а не новых способов деятельности, что подтверждается многочисленными этнографическими исследованиями. Об этом говорит и Анастасия:

«… в глубокой древности жившие на Земле люди обладали способностями, позволяющими им быть неизменно умнее теперешнего человека. …          Тем людям не нужны были … машины и комплексы, производящие пищу, ибо всё и так им было предоставлено.    Они понимали, что изменение климатических условий на одном участке Земли служило сигналом переселения на другой, чтобы прежняя Земля могла отдохнуть… Они совершенствовали планету Земля. Им не было равных во Вселенной. По интеллекту выше был только сам Великий Интеллект Вселенной — Бог.        Примерно десять тысяч лет назад среди человеческой цивилизации, заселявшей тогда теперешнюю Европу, Азию, северную часть Африки, Кавказ, стали появляться индивидуумы, у которых связь с Интеллектом Вселенной частично или полностью притуплялась. Вот с этого момента и берёт своё начало движение человечества к катастрофе планетарного масштаба…» (В.Н. Мегре, книга «Звенящие кедры России», глава «Твои святыни, Россия!»).

 «Дефицит кормовой базы», вызванный изменениями климата, не мог продолжаться долго. Природа не терпит пустоты: экологическую нишу вымирающих животных тут же занимают другие. Даже если восстановление естественных ресурсов вдруг почему-то и не происходило так быстро, как это реально бывает в природе, все равно оно требует гораздо меньше времени, чем потребовалось бы для открытия. освоения и развития целой системы техники земледелия.

Теория «демографического взрыва» в качестве причины перехода к земледелию также не выдерживает никакой критики. Её единственным аргументом остается факт сочетания земледелия с большой плотностью населения: «На всем земном шаре эти горные районы Азии и Африки [где зародилось земледелие] и до сих пор представляют самые заселенные места. Еще более это было выражено в недалеком прошлом... Если вычесть в Персии, Афганистане, Бухаре бесплодные пустынные и безводные горные районы, недоступные культуре скалы, каменные осыпи, область вечных снегов, если учесть здесь плотность населения по отношению к доступным культуре землям, мы получим густоты, превышающие самые культурные районы Европы» (Н.Вавилов, «Центры происхождения культурных растений»).

Гораздо более вероятным выводом из описанной ситуации является то, что именно переход к оседлому образу жизни на основе земледелия привел к «демографическому взрыву», а не наоборот. Ведь охотники и собиратели всегда стремятся избегать большой скученности, затрудняющей их существование.

География древнего земледелия заставляет еще больше усомниться в том, что на переход к нему наших предков подвигло резкое и внезапное сокращение «кормовой базы». Советский ученый Н.Вавилов в свое время разработал и обосновал метод, по которому оказалось возможным определять центры происхождения растительных культур. Согласно проведенным им исследованиям выяснилось, что подавляющее большинство из известных культурных растений ведет свое происхождение всего из восьми очень ограниченных по площади основных очагов:

«… зона начального развития главнейших культурных растений приурочена в основном к полосе между 20 и 45^о с. ш., где сосредоточены величайшие горные массивы Гималаев, Гиндукуша, Передней Азии, Балкан, Апеннин. В старом Свете эта полоса идет поширотно, в новом Свете по меридиану в соответствии с общим направлением главных хребтов» (Н.Вавилов, «Мировые очаги (центры происхождения) важнейших культурных растений»).

«Географическая локализация первичных очагов земледелия очень своеобразна. Все семь очагов приурочены преимущественно к горным тропическим и субтропическим областям. Новосветские очаги приурочены к тропическим Андам, старосветские - к Гималаям, Гиндукушу, горной Африке, горным районам средиземноморских стран и к горному Китаю, занимая в основном предгорные области. В сущности, только узкая полоса суши земного шара сыграла основную роль в истории мирового земледелия» (Н.Вавилов, Проблема происхождения земледелия в свете современных исследований»).

 

Это определенно противоречит теории «дефицита кормовой базы» в качестве причины освоения земледелия, поскольку в этих условиях имеет место не только множественность видов, потенциально пригодных для сельского хозяйства и окультуривания, но и изобилие вообще съедобных видов, способное вполне обеспечить собирателей. Кстати, Н.Вавилов заметил и это: «До сих пор в Центральной Америке и Мексике, также в горной тропической Азии, человек использует множество диких растений. Не всегда здесь легко разграничить культурные растения от соответствующих им диких» (там же).

Таким образом получается весьма странная и даже парадоксальная закономерность: земледелие возникло почему-то именно в наиболее изобильных районах Земли, - там, где предпосылок для голода было меньше всего. И наоборот: в регионах, где сокращение «кормовой базы» могло быть наиболее ощутимым и должно было (по всей логике) являться существенным фактором, влияющим на жизнь человека, никакого земледелия не возникло!

Далее, во всей Северной Америке южно-мексиканский очаг древнего земледелия занимает лишь около 1/40 всей территории обширного континента. Примерно такую же площадь занимает перуанский очаг по отношению ко всей Южной Америке. То же можно сказать о большинстве очагов Старого Света. Процесс возникновения земледелия оказывается прямо-таки «неестественным», поскольку за исключением этой узкой полосы нигде (!) в мире даже не было попыток перехода к земледелию!

Другая деталь: сейчас в качестве общепризнанной родины пшеницы (как одной из основных зерновых культур) на нашей планете фигурирует по официальной версии узкая полоса, огибающая Месопотамскую низменность. А оттуда уже пшеница, как считается, разошлась по всей Земле. Однако в такой точке зрения есть некая манипуляция данными.

Дело в том, что данный регион (по исследованиям Н.Вавилова) действительно является родиной той группы пшениц, которая называется «дикой». Кроме нее на Земле есть еще две основные группы: твердая и мягкая пшеница. Но оказывается, что «дикая» вовсе не означает «прародительница»: «Вопреки обычным предположениям основные базы ближайших диких видов родов... не примыкают непосредственно к очагам концентрации потенциалов генов культурных пшениц, а находятся от них на значительном расстоянии. Дикие виды пшениц... находятся главным образом в южной Сирии и северной Палестине, там, где состав культурных пшениц особенно беден. Сами эти виды, как показывают исследования, обособлены от культурных пшениц трудностью скрещивания. Это несомненно особые... виды» (Н.Вавилов, «Географическая локализация генов пшениц на земном шаре»).

В результате глобального исследования различных видов пшеницы Н.Вавилов установил целых три независимых друг от друга очага распространения этой культуры. Сирия и Палестина оказались родиной «дикой» пшеницы и пшеницы-однозернянки; Абиссиния (Эфиопия) - родиной твердых пшениц; а предгорья Западных Гималаев - центром происхождения мягких сортов пшеницы. В целом, Н.Вавилов твердо приходит к выводу, что утверждение о родине пшеницы в Месопотамии или предположение о родине пшеницы в Центральной Азиине имеют никаких оснований.

В процессе исследований было также обнаружено, что различие видов пшеницы заключено на глубочайшем уровне: пшеница-однозернянка обладает 14 хромосомами; «дикая» и твердые пшеницы - 28 хромосомами; мягкие же пшеницы имеют 42 хромосомы. Но даже между «дикой» пшеницей и твердыми сортами с одинаковым количеством хромосом оказалась целая пропасть:

«Наши опыты по скрещиванию дикой пшеницы с различными видами культурных пшениц, в том числе даже морфологически близкими... показали, что дикая пшеница... представляет собой особый... вид. Она характеризуется, как известно, 28 хромосомами, тем самым резко отличаясь от всей группы мягких видов пшениц, но, что особенно существенно, она представляет собой особый вид, отличаясь и от пшениц с 28 хромосомами» (Н.Вавилов, «Мировые центры сортовых богатств (генов) культурных растений»).

«Весьма знаменательным является тот факт, что в Абиссинии, где заключен максимум первичного сортового разнообразия 28-хромосомных культурных пшениц совершенно... отсутствуют все основные дикие родичи пшеницы. Это факт приводит к необходимости ревизии наших представлений о процессе происхождения культурных растений... Не менее существенным фактом является установленный разрыв в локализации... 42- и 28-хромосомных пшениц (юго-восточный Афганистан и Пенджаб для 42-хромосомных пшениц и Абиссинии для 28-хромосомных пшениц)» (Н.Вавилов, «Несколько замечаний к проблеме происхождения пшениц»).

Как известно, добиться «простой» селекцией подобного изменения количества хромосом практически невозможно. Для удвоения и утроения хромосомного набора нужны методы и способы, которые и современная-то наука (даже путем вмешательства на генном уровне) не всегда в состоянии обеспечить. Однако весь характер распространения сортов пшеницы на земном шаре свидетельствует о том, что различие между ними существовало уже на самых ранних стадиях земледелия! Говоря другими словами, сложнейшие селекционные работы должны были реализовывать люди с деревянными мотыгами и примитивными серпами.

 «Ученые, доказавшие, что развитие земледельческих технологий началось с окультуривания дикого ячменя и пшеницы, тем не менее до сих пор бьются над загадкой, каким образом ранние зерновые культуры уже в те времена могли разделяться на сорта и виды. Для усовершенствования того или иного вида, природе требуется не одно поколение естественного отбора. Однако, до сих пор не было обнаружено никаких признаков предыдущего развития данных зерновых культур» (З. Ситчин, «Двенадцатая планета»).

 «Наши исследования дифференциальным ботанико-географическим методом показали, однако, что ареал дикого ячменя дает еще очень мало указаний о нахождении действительных центров формообразования культурного ячменя. В Абиссинии наблюдается максимум скопления разнообразия форм, а следовательно, вероятно, и генов группы... ячменей. Здесь сосредоточено исключительное разнообразие форм... При этом здесь находится ряд... признаков, неизвестных в Европе и Азии... Любопытно, что в Абиссинии и Эритрее, столь богатых разнообразием разновидностей и рас культурного ячменя, совершенно отсутствует дикий ячмень» (Н.Вавилов, «Мировые центры сортовых богатств (генов) культурных растений»).

И более того, аналогичная картина «оторванности» культурных видов от регионов распространения их «диких» форм наблюдается еще у целого ряда растений (горох, нут, лен, морковь и т.д.). Получается парадокс: на родине «диких» сортов не оказывается следов их окультуривания, которое осуществляется в каком-то другом месте, где «диких» форм уже нет.

Одной из популярных теорий является версия одного народа, который «открыл» земледелие, и затем уже от него данное искусство разошлось по всей Земле. Вот и представьте себе картину: бегает по земле некий народ, бросая уже окультуренные растения на старом месте, по пути прихватывает новые «дикие» растения, и остановившись (уже в третьем месте) возделывает эти новые растения, каким-то образом умудрившись по дороге (без всяких промежуточных стадий) окультурить их...

Подведем итоги:

1) С точки зрения обеспечения пищевыми ресурсами, переход древних охотников и собирателей к земледелию является крайне невыгодным, но они все-таки совершают его.

2) Земледелие зарождается именно в наиболее изобильных регионах, где полностью отсутствуют какие-либо естественные предпосылки для отказа от собирательства.

3)Переход к земледелию осуществляется в зерновом, самом трудоемком его варианте.

4)Очаги древнего земледелия территориально разделены и сильно ограничены. Различие культивируемых в них растений указывает на полную независимость этих очагов друг от друга.

5)Сортовое разнообразие некоторых из основных зерновых культур обнаруживается на самых ранних стадиях земледелия при отсутствии каких-либо следов «промежуточной» селекции.

6)Древние очаги возделывания целого ряда культурных растительных форм почему-то оказались географически удалены от мест локализации их «диких» сородичей.

Подробный анализ камня на камне не оставляет на «логичной и ясной» официальной точке зрения, а вопрос возникновения земледелия на нашей планете из скучного раздела политэкономии переходит в разряд самых загадочных страниц нашей истории. И достаточно хоть немного окунуться в ее подробности, чтобы понять всю невероятность случившегося. Но почему же это произошло? Для этого должны были быть веские причины. И они не имеют никакого отношения к проблеме создания новых ресурсов питания.

 Единственной иной точкой зрения на проблему возникновения земледелия, отличной от официальной версии, является лишь та, которой придерживались наши древние предки и которая прослеживается в мифах и преданиях, дошедших до нас с тех далеких времен. Наши предки были абсолютно уверены в том, что все произошло по инициативе и под контролем «богов», спустившихся с небес. Именно они положили вообще начало цивилизациям как таковым, предоставили человеку сельскохозяйственные культуры и обучили приемам земледелия.

Весьма примечательным является тот факт, что данная точка зрения на происхождение земледелия господствует абсолютно во всех известных районах зарождения древних цивилизаций. В Мексику кукурузу принес великий бог Кецалькоатль. Бог Виракоча обучал земледелию людей в перуанских Андах. Осирис дал культуру земледелия народам Эфиопии (т.е. Абиссинии) и Египта. Шумеров приобщали к сельскому хозяйству Энки и Энлиль - боги, спустившиеся с небес и принесшие им семена пшеницы и ячменя. Китайцам помогали в освоении земледелия «Небесные Гении», а в Тибет «Владыки Мудрости» принесли фрукты и злаки, неизвестные в тех краях.

Второй примечательный факт: нигде, ни в каких мифах и легендах, человек даже не пытается поставить себе или своим предкам в заслугу освоение сельского хозяйства. По мифам, максимально приближенным к началу освоения земледелия (т.е. по наиболее древним из дошедших до нас преданий и легенд) «боги» по внешнему виду (да и во многом по поведению) мало чем отличались от обычных людей, только возможности и способности их были «несравненно выше человеческих». О чем это говорит?

Сегодня все большую популярность набирает космический туризм. Например, руководитель компании Virgin Ричард Бренсон подписал контракт с американской фирмой-производителем космических летательных аппаратов о постройке серии частных кораблей, на которых будут отправляться в космос туристы. На протяжении пяти ближайших лет планируется отправить в космос более трех тысяч человек (Урядовый курьер от 29 сентября 2004г., с.4). Так вот, оказывается, нынешняя возможность путешествия на космическом корабле не нова и не случайна. На одной из читательских конференций Владимир Николаевич Мегре рассказал очень интересный факт. Ранее перед наступлением катаклизмов жрецы создавали космические летательные аппараты и улетали на околоземную орбиту. Там в течение нескольких лет они пережидали происходившие катаклизмы, чтобы потом вновь вернуться на Землю – уже в качестве богов, которым поклонялись люди. Ведь жрецы, в отличие от людей, оставшихся на Земле, сохраняли свои знания и способности.

У жрецов было много всяких штучек, вроде тех, которыми гордится наше цивилизованное технологически развитое общество. Они вызывали у необразованных людей восхищение и поклонение силе и могуществу «богов». Следы от их пребывания сохранились и до наших дней. Например, наскальные изображения людей, находящихся в сооружениях, очень похожих на современные космические аппараты. Детали корабля и инструменты, которыми пользовались «боги», очень четко прорисованы и напоминают современные инструменты, используемые в кораблестроении.. На стенах египетских пирамид есть изображение, очень похожее на современную лампочку со спиралью (сосуд со светящимися змеями). Возможно, Владимир Николаевич расскажет более подробно об этом в восьмой книге. А пока что попробуем все сопоставить логически и сделать некоторые выводы.

Во-первых: версия о привнесении земледелия в культуру людей извне от «богов»-жрецов подтверждает «неестественность» причин перехода от собирательства к земледелию. Во-вторых, объясняет факт удаленности культурных форм от их «диких» сородичей (жрецы отбирали из существующих растений наиболее подходящие для своей цели и «дарили» их людям вместе с культурой их возделывания и обработки). В-третьих, версия «дара жрецов» способна объяснить и некоторые «странные» археологические находки, не вписывающиеся в общую официальную теорию происхождения земледелия.

В частности, в Америке «… некто, еще не установленный наукой, далеко продвинулся в создании поднятых полей на недавно обнажившихся от ушедшей воды озера землях; результатом этого явились характерные чередующиеся полосы поднятия и опущения почвы... Видимые сегодня эти «вару-ваару» оказались частью агротехнического комплекса, созданного в доисторические времена, но «превзошедшего современные системы землепользования»... В последние годы некоторые из этих полей были культивированы совместными усилиями археологов и агрономов» (Г.Хэнкок, «Следы богов»).Результат экспериментов произошел все ожидания: урожай картофеля - втрое больше; сильный заморозок «почти не причинил вреда растениям на экспериментальных участках»; урожай не пострадал во время засухи и наводнения. Эта простая, но эффективная агротехническая система вызвала широкий интерес у правительства Боливии и испытывается в настоящее время в других регионах мира.

В другом регионе планеты обнаруживаются не меньшие «чудеса»: например, существует свидетельство удивительно раннего периода сельскохозяйственного прогресса и экспериментов в долине Нила. Некогда, между 13000 и 10000 годами до н.э., Египет пережил период так называемого «преждевременного сельскохозяйственного развития».

«Вскоре после 13000 года до н.э. среди находок палеолитических орудий появляются каменные жернова и серпы... Во многих поселениях по берегам рек в то же самое время рыба перешла из разряда главных продуктов питания во второстепенные, если судить по отсутствию находок рыбьих костей. Падение роли рыболовства как источника пропитания прямо связано с появлением нового пищевого продукта - молотого зерна. Образцы пыльцы дают основания предполагать, что соответствующим злаком был ячмень...» (Хофман, «Египет до фараонов»; Вендорф, «Предыстория долины Нила»).

«Столь же впечатляющим, как подъем древнего земледелия в долине Нила в эпоху позднего палеолита, является его резкое падение. Никто не знает точно, почему, но вскоре после 10500 года до н.э. ранние лезвия серпов и жернова исчезают; их место по всему Египту занимают каменные орудия охотников, рыболовов и собирателей верхнего палеолита» (там же).

Именно этим временем датируется катаклизм под названием «Всемирный Потоп». Это говорит о том, что ухудшение условий и сокращение «кормовой базы» в его результате стимулировало не развитие земледелия, а возврат к «примитивному» образу жизни. Земледелие в Египте действительно прекратилось, и к нему не пытались вернуться в течение, по крайней мере, пять тысяч лет. А его детали всерьез наводят на мысль об искусственном «привнесении извне» земледелия в Египет в XIII тысячелетии до н.э.

Полным контрастом к двум предыдущим выглядит третий регион нашей планеты: «Австралия не знала культурных растений до новейшего времени, лишь в XIX в. из состава ее дикой флоры начинают привлекаться такие австралийские растения, как эвкалипты, акации, казуарины» (Н.Вавилов, «Мировые очаги (центры происхождения) важнейших культурных растений»). Но ведь и в Австралии есть области, условия в которых ненамного хуже, чем условия в известных древних очагах земледелия. А ведь в рассматриваемый период времени (XIII-X тысячелетие до н.э.) климат на планете был более влажным, и пустыни в Австралии не занимали столько места. И если бы возникновение земледелия было бы процессом естественным и закономерным, то на этом «богом забытом» континенте должны были бы неизбежно наблюдаться хотя бы попытки земледелия. Но там все стерильно...

Теперь обратим внимание на еще один примечательный факт - факт сильнейшей связи земледелия с религией во всех древних очагах цивилизации: «...не случайно всякое земледельческое поселение оказывается центрировано религиозным комплексом, религиозным святилищем. Культивирование злаков, начиная с эпохи раннего неолита, это именно культовый процесс, и культовое измерение земледелия, несомненно, являлось одной из глубинных причин его первоначального развития» (А.Лобок, «Привкус истории»).

Эта связь древнего земледелия и религии настолько бросается в глаза исследователям, что ее нельзя было не отразить в официальной версии перехода первобытных собирателей к возделыванию земли. В русле этой официальной версии считалось, что в основе обожествления атрибутов земледелия лежала его важнейшая роль как способа, обеспечивающего решение проблем питания. А как это было на самом деле?

Представим себе древнего человека, поклоняющегося не абстрактным силам, а реально осязаемым «богам». И вспомним, что для этого человека поклонение «богам» было более конкретизировано и представляло из себя беспрекословное подчинение им и их требованиям. А боги «дарят» земледелие и побуждают человека к нему. Как же при этом можно относиться к атрибутам этого «дара», считающегося «священным»? Конечно, так, как подразумевается под словом «культ».

Таким образом, можно прийти к выводу, что переход от собирательства к земледелию нужен был не людям, а «богам» - жрецам. Однако для эффективности земледелия требуется, во-первых, оседлый образ жизни, который заставляет человека задуматься о стационарном жилье и теплой одежде на холодный сезон. А это приводит в конечном счете к стимулированию развития техники строительства, ткацкой индустрии и животноводства (не только в качестве источника продуктов питания). Во-вторых, занятие земледелием требует целой индустрии специфических орудий труда, изготовлением которых (хотя бы в силу занятости самих земледельцев) занимаются отдельные «специалисты». В целом, необходимость целой «армии подсобных работников» обуславливает высокую численность земледельческого сообщества, стимулирующую развитие общественных отношений. И так далее, и так далее... Земледелие оказывается «спусковым крючком» прогресса.

Но с какой именно целью «боги», зная все негативные моменты этого перехода, могли «подарить» людям не просто земледелие, но и в наиболее «трудном» его варианте - зерновом, да еще и в «каменном» примитивном варианте его индустрии? Ввиду сказанного Анастасией о целях жрецов, можно прийти к выводу, что земледелие в таком виде было придумано и внедрено ими как один из способов торможения мысли человечества, направления её по ложному пути, с тем чтобы управлять людским сообществом, оторвать его от совершенных божественных творений, от совместного творчества. Заодно внушить ему, что он создан «богами» для услужения им, для тяжелой работы, а не совместного творчества. И у них это получилось:

 «Тот факт, что человек был создан богами в качестве своего слуги, вовсе не казался древним людям странным или особенным. В добиблейские времена почитаемое божество именовалось «Господином», «Сувереном», «Царем», «Правителем», «Хозяином». Слово же, которое традиционно переводится как «преклонение» - «авод», - на самом деле имеет значение «труд», «работа». Древний человек отнюдь не «поклонялся» своим богам - он на них работал». (З.Ситчин, «Двенадцатая планета»)

Практически везде «боги» требовали от людей жертвоприношений, и вместо «рабского труда» на «богов» предусматривалась определенного рода «дань», что ассоциируется с заменой рабовладельческих отношений на феодально-крепостные.

Чаще всего в перечне жертвоприношений выделяются «отдельной строкой») напитки, вызывающие алкогольное или легкое наркотическое опьянение. Согласно египетской мифологии, поскольку у Осириса был особый интерес к хорошим винам, «он специально обучил человечество виноградарству и виноделию, в том числе сбору гроздей и хранению вина».

В Индии люди «кормили богов вегетарианской пищей. Только в особых случаях в жертву им приносили животных. Чаще всего пищу богов составляли аналоги современных лепешек, блинов, клецок из пшеничной или рисовой муки. Поили богов молоком и напитком Сомы, который, как полагают специалисты, обладал наркотическим действием» (Ю.В.Мизун, Ю.Г.Мизун, «Тайны богов и религий»).

В ведийском ритуале жертвоприношения напиток сома занимает центральное место, являясь одновременно и богом. По количеству посвященных ему гимнов его превосходят только два бога - Индра и Агни, которые и сами были тесно связаны с этим божественным напитком.

Принимая дары и подношения от людей, «боги» не выбрасывали их, а потребляли в неимоверном количестве. Пристрастие «богов» к спиртным и хмельным напиткам прослеживается в мифах всех древних цивилизаций.

Так, шумерские «боги» щедро угощают друг друга пивом и алкогольными напитками. Это было не только средством снискать чье-то расположение, но и способом снизить бдительность другого «бога», чтобы, напоив его до бесчувствия, украсть у него то «божественное оружие», то атрибуты царской власти, то некие могущественные Таблицы Судеб... В «крайних» случаях боги спаивали своих врагов, чтобы их убить. Также при решении вопросов чрезвычайной важности боги нуждались в алкоголе. Вот, например, как описывается ход принятия решения о передаче верховной власти богу Мардуку перед лицом устрашающей угрозы со стороны богини Тиамат: «Они [небесные боги] беседовали, рассевшись на пиру. Они ели праздничный хлеб, вкушали вино, увлажняли свои трубки для питья сладостным хмелем. От крепкого питья их тела разбухли. Они крепли духом, пока тела их никли» («Энума элиш»).

Это же характерно, например, для Индии. «Индра пьян, Агни пьян, все боги захмелели», - говорится в одном из гимнов. А бог Индра вообще славился своим ненасытным пристрастием к опьяняющему напитку - сома, который избавляет людей от болезней, а богов делает бессмертными.

С этих позиций легко объяснимым становится факт окультуривания, например, винной ягоды в Передней Азии - культуры, которая, с одной стороны, требует просто-таки неимоверных усилий по уходу за ней, а с другой - служит, в основном, для виноделия. Использование винограда для утоления голода в «сыром виде», в виде сока или изюма составляет столь ничтожную часть, что вполне может считаться лишь «побочным исключением».

Но было бы странным, если бы люди только обслуживали «богов». Человек не мог устоять перед соблазном попробовать «божественный напиток»,испытать эйфорию при употреблении спиртных напитков. Это также повышает значимость и привлекательность достижения конечного результата земледельческой деятельности. Для достижения магического или религиозного экстаза, состояния транса до сих пор во множестве ритуальных обрядов и действий используются вещества, вызывающие легкое наркотическое или алкогольное опьянение. В таком состоянии люди ощущают себя приближенными к богам, приобщенными к их таинству и могуществу. Даже если относить подобный эффект лишь к иллюзии, все равно он дает мощный дополнительный стимул к деятельности, позволяющей достичь на конечном этапе причастности к божественному, пусть хотя бы и иллюзорной.

Однако люди не обладали навыками и культурой потребления алкоголя, что явно приводило к злоупотреблениям. Вследствие этого «боги» вынуждены были бороться с негативными побочными явлениями своего «дара». Например, Виракочи под именем Тунупа (в области Титикаки) выступал против пьянства да и в других мифах, злоупотребление людей алкоголем не одобряется «богами».

Сколь-нибудь результативное земледелие, требовало более значительной (по сравнению с сообществом собирателей) плотности населения, что, с одной стороны, упрощало управление процессом со стороны богов, но требовало и введения определенных правил поведения людейв непривычных для них условиях жизни. «Естественная» выработка этих норм и правил людьми могла бы затянуться на весьма продолжительное время, что отнюдь не стимулировало бы земледелие. Поэтому «богам» пришлось решать данный вопрос самолично.

Кстати об этом также сообщают древние мифы: буквально во всех регионах возникновения земледелия и цивилизации предания наших предков единогласно утверждают, что те же самые «боги» установили среди людей нормы и правила жизни, законы и порядки совместного оседлого существования. И об этом же косвенно свидетельствуют археологические данные о «внезапном» возникновении ряда развитых древних цивилизаций (например, в Египте или Индии) без всяких «предварительных ступеней».

Возможен вариант, при котором земледелие людям подарили не жрецы, а инопланетяне. У них ведь тоже есть космические летательные аппараты. Анастасия, например, говорит, что «В истории Земли два пришествия иль нападения с их [инопланетян] стороны случались» (В.Н. Мегре «Сотворение», глава «Миры иные»).Правда, эта версия не совсем вяжется с пристрастием «богов» к алкоголю, животной пище. Если вы помните, инопланетянин Аркаан питался смесью, которую готовил специально для него компьютер. Вряд ли она содержала подобного рода стимуляторы. Инопланетяне отличаются от человека отсутствием многих эмоций и им не нужны искусственные ощущения. А «боги» имели к данным продуктам особое пристрастие и специально обучали людей выращивать зерновые, виноград. К тому же, если учесть стремление жрецов замедлить мысли людей, то разве может быть лучший вариант, чем обучить их ведению земледелия, которое отнимает много времени и сил?

Все животные, микроорганизмы, птицы, растения, в том числе злаковые культуры существовали изначально, от сотворения времен. Их никто не преобразовывал и не завозил на Землю с других планет, ведь мы помним, что сущности вселенские воспроизводства тайну до сих пор не могут разгадать. А пшеница и другие злаковые культуры сами себя до сих пор воспроизводят, дают семена и плоды. Значит они совершенны изначально и созданы Богом. Этим и объясняется различие пшениц на генетическом уровне. Просто жрецы их отобрали из многообразия, созданного Богом.

Версия земледелия как дара “богов” позволяет в качестве «побочного» следствия предложить решение еще одной загадки прошлого, которая непосредственно связана с ранними этапами становления человеческой цивилизации – идеи об общих предках:

«... народы говорящие или говорившие на … родственных языках и отделенные сегодня друг от друга тысячами километров, когда-то … имели общих предков. Их предложено было называть индоевропейцами (поскольку потомки заселили большую часть Европы и значительную часть Азии, включая Индию)» (И.Данилевский, «Откуда есть пошла Русская земля...»).

Идея о наличии общих предков оказалась настолько увлекательной, что археологи тут же бросились перекапывать весь упомянутый регион в поисках родины этих общих предков. Лингвисты тоже подключились. В итоге, на сегодняшний день уже сложилась достаточно убедительная версия о том, что и индоевропейцы наряду со множеством других народов были потомками некоего единого сообщества, говорившего на общем праязыке, от которого (по выводам лингвистов) произошли практически все другие известные языки народов, населяющих весь Старый Свет в той его части, которая относится к северному полушарию.

К настоящему времени имеются две основные версии лингвистов о месте рождения этих общих предков: И.Дьяконов считает их прародиной Восточную Африку, а А. Милитарев полагает, что «это те этнические группы, которые создали так называемую натуфийскую мезолитическую и ранненеолитическую культуру Палестины и Сирии XI-IX тысячелетий до новой эры». (А.Милитарев, «Какими юными мы были двенадцать тысяч лет назад?!»)

А куда делись те народы, которые населяли все громадное пространство Евразии и северной части Африки до прихода потомков упомянутого сообщества? Их что, истребили? А если «аборигены» были поглощены «пришельцами», то каким образом в процессе ассимиляции куда-то пропал без всякого остатка основной понятийный аппарат «аборигенов»? Почему основные корни общеупотребительных слов остались лишь в варианте «пришельцев»? Насколько возможно такое всеобъемлющее вытеснение одного языка другим? Какая же должна быть толпа, вышедшая из прародины, чтобы ее хватило на заселение всех пройденных и освоенных регионов? Ведь нужно было не просто осесть каким-нибудь одним родом или племенем, но и подавить языковые традиции местного населения.

Во всем этом есть один очень примечательный факт: варианты местонахождения «единой семьи-прародительницы языков», в точности пересекаются с местами, выделенными Н.Вавиловым в Старом Свете в качестве очагов самого древнего земледелия: Абиссиния и Палестина. В число этих очагов земледелия входят также: Афганистан (являющийся одним из вариантов родины индоевропейцев) и горный Китай (прародина народов сино-тибетской языковой группы). При этом напомним, что Н.Вавилов однозначно и категорично приходит к выводу о независимости различных очагов земледелия друг от друга на ранних их этапах.

Сравнивая языки (в том числе и давно уже вымершие) разных народов, исследователи на основе сходства этих языков восстановили основной понятийный аппарат праязыка «общих предков». Этот аппарат явно относится к оседлому образу жизни в довольно крупных поселениях (богатая терминология связана с жилищем; широко распространен термин «город») с довольно развитыми социальными отношениями. По сходным общим словам можно уверенно установить наличие семейных отношений, имущественного и социального расслоения, определенной иерархии власти.

Примечательно сходство языков в терминологии, относящейся к сфере религиозного мировоззрения. Встречается общность слов «жертвоприношение», «взывать, молиться», «искупительная жертва». Но самое главное: громадное количество сходных терминов относится непосредственно к земледелию! Специалисты даже обозначают целые «разделы» по сходству таких слов: обработка земли; культурные растения; термины, связанные с уборкой урожая; орудия и материал для их изготовления. При этом обращает на себя внимание наличие в праязыке слов «ферментация» и «бродильный напиток».

Интересно также отметить вывод лингвистов о том, что о рыболовстве прямых и надежных свидетельств в языке нет. Этот вывод находится в полном соответствии с заключением Н.Вавилова о начальном развитии земледелия именно в горных районах, где природная база для рыболовства была слаба.

Все это дает достаточно обширный материал для реконструкции жизни древнего народа, жившего на заре цивилизации. Лингвисты не заметили, что подавляющее большинство терминов, сходных у разных народов, относится как раз к тем сферам деятельности, которым (согласно мифологии) людей обучали боги.

Давая что-то людям, «боги» называли это какими-то терминами. Поскольку же по всем очагам земледелия перечень «дара жрецов» (согласно данным мифологии) практически один и тот же, то логично сделать вывод, что «дарящие боги» в разных местах представляют единую цивилизацию или же тесно между собой общались, внедряли план замедления мысли человечества повсеместно. Следовательно, и термины они используют одни и те же. Таким образом, мы получаем сходство понятийного аппарата в регионах, весьма отдаленных друг от друга, и у народов, реально не общавшихся между собой.

Население, существовавшее до новых «пришельцев» никуда не девалось, да и переселения не было. Просто старое население получило новые слова, схожие для разных регионов. Слабое отличие понятийного аппарата в двух совершенно разных исторических эпохах, разделенных интервалом в 5-7 тысячелетий, как раз определяется и объясняется той же «внешней» природой земледелия и культуры. Как же может человек, поклоняющийся каким-либо богам, посягнуть на название «божьих даров»! Вот мы и получаем консервацию громадного количества терминов на тысячелетия, не взирая на происходящие за это время изменения на нашей планете.

Версия «дара жрецов» позволяет снять вопросы не только в области общих выводов лингвистов, но также и в более подробных деталях полученных ими результатов:

«На сегодняшний день более или менее надежно восстановлены большие массивы лексики праязыков трех больших языковых семей - макросемей: ностратической, афразийской и сино-кавказской. Все они имеют примерно одну и ту же глубину древности: по предварительным подсчетам, ностратический и афразийский языки датируются XI-X, сино-кавказский - IX тысячелетием до новой эры... По всей видимости, они родственны между собой и образуют некое «афро-евразийское» генетическое единство...» (там же).

«А вместе с тем лексическая ситуация в трех макросемьях неодинакова. Так, в ностратических языках - индоевропейских, уральских, алтайских, дравидийских, картвельских - пока не обнаружено никаких или почти никаких земледельческих или скотоводческих терминов, которые были общими для разных ветвей и могли бы претендовать на общеностратическую древность. Нет или почти нет таких терминов и более поздних праязыках отдельных ветвей - уральской, алтайской» (там же).

Если присмотреться к карте центров возникновения земледелия, то окажется, что Урал и Алтай весьма удалены от очагов древнего земледелия, т.е. от регионов «дара жрецов». Так откуда взяться тогда терминам, связанным с этим даром? Их нет в районах, которые занимала на то время Ведическая Русь с её божественной культурой и образом жизни. Жрец только полторы тысячи лет назад смог завоевать ее, да и то только потому, что наш народ уснул. А до этого на Руси люди питались тем, что приносила земля. «Щи да каша – пища наша». А кашу готовили из семян сурепки, конопли, льна, других дикорастущих растений. Зачем им было мучить себя приготовлением хлеба, если столько прекрасного растительного вокруг специально для их питания росло? Просто протяни руку, возьми, съешь и иди дальше думай, мысль ускоряй… Вот и не было на нашей территории долгое время земледелия. Были прекрасные родовые поместья, в которых жил счастливый и свободный народ.

 «В сино-кавказских языках на нынешнем этапе исследования набирается несколько общих слов, которые можно было бы отнести к земледельческо-скотоводческой лексике на праязыковом уровне; в праязыках отдельных ветвей этой макросемьи - северокавказской, сино-тибетской, енисейской - реконструируются уже целые комплексы таких слов, но большинство из них не имеет более глубоких... связей» (там же). Сино-тибетская ветвь напрямую соотносится с древним очагом земледелия в горном Китае. Но данный очаг (согласно исследования Н.Вавилова) обладает весьма сильной спецификой по составу возделываемых культур, большинство из которых не так легко приживается в других регионах. Поэтому соседние с этим очагом народы обладают в определенной, но весьма ограниченной степени сходным понятийным аппаратом.

«Не так в афразийских языках, где встречается довольно много подобных терминов, генетически связанных, общих для разных ветвей, составляющих семью; при этом каждая из ветвей также обладает развитой земледельческо-скотоводческой терминологией» (там же).Ну, а эта глубокая общность проста и понятна, так как речь идет о народах, живших непосредственно в основных регионах «дара богов» или по соседству.

Хлеб важен в питании человека. Даже красавица-всадница из будущего угощала любимого испеченными пирожками с яблоками. Скорее всего мука была из пшеницы, выращенной на родовой земле. Анастасия советует употреблять хлеб, но только собственноручно выращенный и произведенный:

«Обязательно необходимо посеять площадью в полтора–два квадратных метра зла­ковые культуры - рожь, пшеницу - и ­обязательно оставить островок не ­менее двух квадратных метров под ­раз­нотравье» (В.Н. Мегре «Анастасия», глава «Семечко - врач»).

 «Также необходимо самому собрать ­ко­лосья злаковых, обмолотить, размо­лоть, сделать муку и испечь хлеб. Это важно необыкновенно. Человек, упот­ребивший этот хлеб всего один – два раза в год, получает запас энергии, ­способный ­активизировать его внут­ренние душевные силы и ­повлиять ­положительно на физическое сос­то­яние, успокоить его душу. Этот хлеб можно давать и своим родственникам, просто близким людям. На них он тоже будет оказывать весьма благотвор­ное влияние, если искренне с добром да­вать. Очень полезно для здоровья каждого чело­века хотя бы раз за лето в ­течение трёх дней питаться только тем, что произрастает на его участке, дополнительно используя хлеб, под­сол­неч­ное масло и минимум соли» (В.Н. Мегре «Анастасия», глава «Он все сам приготовит»).

При этом заметьте, Анастасия говорит о пользе собственного хлеба, но советует питаться только тем, что растет на собственном участке, а хлеб использовать лишь дополнительно, а не делать его основным элементом рациона питания человека, как это у нас принято. Ведь чем питаются сейчас малообеспеченные слои населения? Хлебом да водой.

Существует множество растений, способных в той или иной мере заменить хлеб. Например, корень лопуха:

«Я взял огурец, посмотрел на разнообразие таёжной пищи и сказал:    - Жалко, хлеба нет.    - Есть хлеб, - ответила Анастасия, - вот смотри. - И подает мне какой-то клубень.     - Это корень лопуха, я его так приготовила, что он тебе вкусный хлеб, и карто­фель, и морковку заменит.      - Не слышал, чтобы лопух в пищу употребляли.      - Ты попробуй. Не беспокойся, из него раньше очень много вкусных и полезных блюд готовили. Ты сначала попробуй, я его в молоке держала. Размягчила...         Я хотел спросить, где она молоко взяла, но, откусив огурец... Я не стал ничего говорить, пока не съел этот огу­рец и без хлеба. Клубень, заменяющий хлеб, я взял у Ана­стасии, но так и не попробовал, так и держал его в руке, пока не съел этот огурец» (В.Н. Мегре Книга 4 «Сотворение», глава «Таежный обед»).

Для этой цели может послужить также хлебное дерево артокарпус (жак-дерево) из семейства тутовых. Растет во влажных тропических лесах Индии, Молуккских и Зондских островов. Его плоды режут на пластинки и пекут или же сперва подвергают брожению в ямах для получения теста, из которого делают лепешки и другие кушанья, добавляя к мякоти плодов хлебного дерева кокосовое масло или молоко, апельсинный сок. Вот и ответьте: если у индийцев было такое замечательное дерево, которое само производило тесто для хлеба, зачем им было утруждать себя возделыванием злаковых культур?

В пищу также используется корневище белой кувшинки, которое содержит много питательных веществ: крахмала 49 %, белка 8 % и сахара до 20 %. Для изготовления муки корневище очищают и, разделив на узкие полоски, разрезают на кусочки около сантиметра длиной. Кусочки высушивают на солнце или в печи, а затем толкут на камнях или в ступе или размалывают в ручной мельнице. В корневище содержится много дубильных веществ, предохраняющих его от гниения на воде, однако они придают муке горький вяжущий вкус. Чтобы удалить дубильные вещества из муки, её заливают водой на несколько часов, затем воду сливают и заливают свежую. Слив второй раз воду, муку заливают опять холодной водой, размешивают и дают отстояться. Когда мука отстоится, воду сливают, а муку рассыпают тонким слоем на плотной бумаге или ткани и просушивают.

Египтяне употребляли в пищу семена и корневища лотоса. Теофраст, живший в Древней Греции 2300 лет назад и много путешествовавший, писал об этом: “Головки лотоса египтяне складывают в кучи, где они подвергаются гниению, пока не разрушатся их наружные оболочки, после чего семена промывают в реке, сушат и толкут, а из полученной муки пекут хлеб”. Об этом писал и древнегреческий историк Геродот: “Когда река выступает из берегов и заливает равнину, на воде вырастают в большом количестве лилии, называемые у египтян “лотосом”. Они срезают их, сушат на солнце, потом разбивают макоподобные семена лотоса, добываемые из середины лотоса, и приготовляют тесто, которое пекут на огне. Корень этого лотоса также съедобен и имеет довольно приятный сладковатый вкус, он круглый и величиною с яблоко”

На Руси в царское время якутская беднота почти не употребляла хлеба и овощей. Вместо хлеба бедняки употребляли в пищу сосновую заболонь (между корой и древесиной), а чаще — корневище сусака. В сухих корневищах содержится 60% крахмала, 14% белка, 4% жира. Еще в 1871 г. иркутские химики, исследуя якутский “хлеб”, писали: “В муке из корней сусака есть все, что нужно для питания человека”. Из 1 кг корневищ получается 250 г муки.

 Жители родовых поместий также могут поискать в старых лечебниках, книгах по домоводству, расспросить сельских жителей, пожилых родственников, вспомнить опыт предков, которые готовили каши из семян сурепки, щирицы, пекли хлеб и лепешки из желудей, лебеды, корневища лопуха и т.д. Можно найти множество заменителей хлеба.

Хлеб… Считается, что труд хлебороба почетен. Только что-то бегут от этого почета дети из сел в города. Там хоть и приходиться работать на заводе, дышать грязным воздухом, пить грязную воду, суетиться, спешить на работу, но все же для них это лучше, чем «пахать» в селе, на земле трудится. Почему села вымирают? Может быть потому, что подсознательно дети ощущают противоестественность сути человеческой нынешних действий землепашцев, ее вред для земли, бессмысленность и бесполезность монотонного и утомительного труда. Ну как может человек заниматься непосильным, изматывающим трудом на протяжении веков, если в его природе заложено желание творить, а пищу получать от собирательства. И какое слово подобрали для утомительной, нелюбимой работы – «пахать». Вспашка больно ранит землю, разрушает почву, катастрофически уничтожает плодородие. Люди чувствуют боль земли, вот и спиваются, чтобы заглушить в себе ее голос и ощущение безысходности. А дети иного выхода, кроме побега, не видят. Но это не выход. Пока есть программа по земледелию, созданная жрецами, нужны будут «пахари». Её необходимо преодолеть.

Вся хлебная продукция, не смотря на кажущееся разнообразие ассортимента, делается в основном из пшеницы. А уже доказано, что однообразное питание приводит к возникновению болезней. Из большей части выращенного зерна производятся спиртные напитки – посмотрите на наши прилавки. Такое впечатление, что наш народ хотят споить. Часть зерна идет на откорм скота, то есть – на мясо, а оно вредно для здоровья человека, замедляет мысль, приводит к раковым заболеваниям. А сколько сейчас колбасных и мясных изделий на прилавках?… В то же время растительная пища гораздо вкуснее, питательнее и легче усваивается организмом. Меню наших предков было более разнообразным, так что стоит обратиться к их опыту и переходить на естественную пищу своего участка.

Нам не нужно столько хлеба, сколько его выращивается сегодня на наших полях. Все равно часть его идет на экспорт. Одной из причин производства такого большого количества продуктов питания является то, что до двух третей населения в городах, в квартирах ,а оставшаяся треть работает за троих, чтобы накормить себя и живущих в городах. В конце концов, раз уж на сегодня так необходим хлеб, его можно производить и на гораздо меньших площадях, позаимствовав опыт у египтян, шумеров, Овсинского и других людей, получавших высокие урожаи – до 1000 и более САМ. САМ – это когда, допустим, посадил 1 семя, выросло 4. Значит, 4 САМ. Для крестьян раньше 4 САМ считалось хорошим урожаем. Помещики получали 10 САМ (и именно они на самом деле больше всего снабжали Россию зерном, и именно их зерно вывозили на экспорт), шумеры получали 200 САМ, Эклибан получил 2500, селекционер Пономарев из Ташкента получил с 1 га 1000 центнеров зерна. А теоретически можно получить 5000 центнеров: земля столько позволяет. Но замяли это знание, скрыли. Для повышения урожайности также можно использовать те же принципы, что и в агротехническом комплексе на основе технологии «вару-ваару». Также следует уделить внимание развитию сектора экономики по сбору и заготовке дикорастущих трав, ягод, орехов, грибов, лесного меда и т.п.

Помимо замедления мысли человека земледелие используется системой для порабощения целых стран. Например, все страны, вступившие в ЕС, обязаны согласно условиям вступления в течение нескольких лет закупать у стран-участниц ЕС более 400 тысяч тонн зерновых, хотя у них самих зерна производится в достатке. И что делать с поступившим зерном? Снова водку производить? Если зерно в этих странах производится в избытке и возникает необходимость требовать у вновь поступивших членов скупать его, независимо от реальной потребности в нем, так может его и не нужно столько выращивать? Наверное, ответ кроется в самой экономике, основная цель которой – получения больших прибылей, для чего необходимо постоянно наращивать производство, так как система рассматривает неограниченный рост как прогресс. Но где пределы этого роста, и за счет чего он может быть достигнут, и будет ли он когда-нибудь достигнут при стремлении к неудержимому росту?… В природе все стремится к гармонии и возможность безграничного роста одних организмов сдерживается жизнедеятельностью других организмов, иначе бы сразу произошел конец света. Следовательно, нужно изменить основополагающие постулаты экономики и стремится к достатку, а не постоянному увеличению дохода.

Таким образом, нынешнее земледелие – это еще одно проявление, еще один элемент системы – монстра, придуманного жрецами с целью замедления мысли всего человечества. Он отбирает силы и время у человека, терзает землю вспашкой, травит все живое химикатами, обжигает удобрениями. И нам нужно победить его. Но только спокойно, постепенно, без революций и упреков. Нельзя резко нарушать сложившийся на селе уклад жизни. Нужно своим примером показать, что можно жить счастливо и в достатке на родовой земле. В практике некоторых организаций и групп граждан, желающих создать родовое поселение, были ситуации, когда сами председатели сельсоветов или райадминистраций предлагали вначале взять в одном из сел участок земли, создать там сообща родовое поместье, а потом показать результаты от этой деятельности. И если председателю понравиться, то он выдаст «и 300, и 3000 гектар» для поместий и поселения. Но только чтобы были результаты. Сельский житель уже научен жизнью, что надо верить не красивым словам, а реальным делам. Так что дело за нами. Только собственным примером мы сможем победить систему, а не словами и противостоянием. Не стоит забывать, что система земледелия – это не только планы заготовок зерновых, бобовых, бахчевых, льняных и иных культур, надоев молока и прочего, это и вполне реальные, живые люди.

Людям необходимо будет поменять не только мировоззрение, но и место работы. Благополучие многих семей сейчас связано с работой на том же мясном заводе, хлебокомбинате, ферме, агропромышленном комплексе, управлении сельского хозяйства с их планами и отчетами, заготовками. То есть от работы на систему. Достаток многих селян сейчас основывается на получении арендной платы за земельные паи. Если все резко отменить и все земли отдать под родовые поместья, то сразу произойдет конец света. Во-первых, вряд ли все люди готовы сейчас жить на земле и создавать родовые поместья. Скажется отсутствие необходимых знаний. Навыков, осознанности, психология потребления. Во-вторых, множество людей окажется без средств к существованию и попросту может умереть с голоду. Запасов продуктов питания из государственного резерва вряд ли хватит на всех и надолго, урожаи с грядок надо ждать несколько месяцев, а питаться корешками и травой еще не все могут, хотя бы чисто психологически. Например, во время войны и голодомора люди выживали, питаясь лебедой, желудями, другими травинками и корешками. С точки зрения диетического питания это хорошо. Однако психологическое убеждение, что без мяса можно умереть, что трава – это не пища, сыграло свою роль: многие умирали от голода, питаясь растениями, но продолжая мечтать о кусочке мяса или же выживали, питаясь человечиной.

Когда же человек увидит собственными глазами, потрогает собственными руками, ощутит своими чувствами все преимущества родовых поместий, пусть и на примере «странноватых» соседей. Когда он увидит, что рядом с ним живут люди, которые без особых усилий и утомительного нелюбимого труда живут счастливо, в достатке и Любви, у него произойдет изменение осознанности, и все станет с головы на ноги. И перехочется людям гонять по полям тяжеленные машины, терзать раны земли вспашкой и изнурять себя тяжким трудом. И тогда владельцы земельных паев станут передавать их для создания родовых поместий, прежде оставив гектарчик-другой для своих детей. Ведь каждому захочется иметь рядом добрых и счастливых соседей и самому им быть.

Все это будет происходить постепенно, по мере повышения осознанности большинства людей и сокращения потребления продуктов питания, на которых зиждется современное земледелие (водки, вина, иных спиртных напитков, мяса, хлеба, кондитерских и хлебобулочных изделий). Сократиться потребление – снизится производство, так как в силу вступят законы экономики: все, что не находит спроса, снимается с производства. На смену этой продукции придет спрос на продукцию, выращенную и произведенную в родовых поместьях – экологически чистую, здоровую, живую. И тогда правительство станет не максимальную цену на хлеб устанавливать, а минимальные цены на продукты из родовых поместий, как наиболее рентабельные и имеющие важность государственного масштаба, а также с тем, чтобы защитить жителей родовых поместий от возможной спекуляции и обмана со стороны посредников, от разорения. Постепенно площади под зерновыми культурами будут уступать место для родовых поместий. И сменят люди «дар жрецов» на Божественные дары, на радость Совместного Творения.

 

При написании данной статьи были использованы выступления В.Н. Мегре на одной из читательских конференций, отрывки из серии книг В.Н. Мегре «Звенящие Кедры России», статья А. Склярова «Наследие пьяных богов», выдержки из книги Верзилина «По следам Робинзона», Библия, заметка в газете «Урядовый курьер», собственные наблюдения и размышления :).

Бородина Татьяна, borodina[email protected]