Добавить статью ЖИЗНЬ ФЕОДОРЫ (продолжение 4)

Продолжение. Начало в газете «Быть добру», №№ 6(90)-8(92) 2013 г.

Дольмен Феодора находится в Германии в районе городка Giessen на окраине деревеньки Muschenheim земля Hessen.

 

Часть 7

Готов дом был наш к началу лета. Вот и свили мы своё гнёздышко. Ароматы цветов будоражили нас днём и успокаивали ночью. Луна спокойствие нам дарила и умиротворённость. Будто ласковой матерью нам была, негой нас покрывала. В этой неге и прибывали мы ночью, когда спустился к нам младенец наш долгожданный, наш первенец. Счастьем всё заполнилось вокруг, да светом небесным. Зорьку утреннюю мы так и встретили, глаз не смыкая. Будто новая жизнь наша с рассветом началась.

Чувствовала я, что не одна в теле этом, а двое нас. Переговариваться мы стали друг с другом, радостью друг друга наполняя. Ощущение было такое, как будто Солнце внутри меня каждое утро пробуждалось, да радостью необычной меня заполняло. И Станислав тихим стал, а глаза его Любовью необычной горели. Я часто стала с ребёночком своим разговаривать, песни ему пела, да сказы сказывала. Хорошо ему было, чувствовала я. Из поместья нашего редко выходила, а к нам только родственники близкие приходили, да мама моя с братом меня проведывали. Надо было в пространстве нашем почаще находиться, пока ребёночек не народится. Всё здесь любило и защищало нас.

Иногда я засыпала, как будто, днём, а душа моя с душой ребёночка улетала куда то. Показывал он мне многое, да рассказывал много. Да так чудно это было, что и словами не всегда пересказать можно. Показывал он мне миры невиданные, да жизнь не здешнюю. Удивительно это было для меня, но и интересно очень. Вот, говорит он мне: «Смотри мама, да замечай всё. Нужно это будет людям, потом и расскажешь им, что здесь видела». Хорошо у нас было на Земле, но и там было не хуже, а как-то особенней, что ли. Гармония там другая была, не здешняя. Другая-то другая, да понять мне её сразу сложно было, но хотелось очень понять. И что-то знакомое во всём этом чувствовалось. Жизнь там очень подвижная была, не такая, как у нас, и краски ярче были. Как будто кипела и бурлила там жизнь весельем необычным, да радостью неземной. Знамения на небе разные были, да всполохи. Дивно всё это мне так было. Когда возвращались мы, и просыпалась я, силу необычную чувствовала в себе, и задор необычный. И ребёночек радовался во мне. Пространство наше вокруг как будто оживало ещё больше и ещё роднее становилось. Будто каждая травинка и каждое деревце поговорить со мной хотело, да наказ свой дать. Необычно это так было для меня, ни о чём таком я раньше и не слыхивала. Всё пространство наше как бы одушевилось, всё живым стало от самого маленького, до самого большого. Всё разумным стало, приветливым и понятным до каждой последней точечки, букашечки и листика. Чувствовала я, что причиной этого сынок наш был. Не иначе ему так пространство наше радовалось, да живым становилось. Любила я очень сынка своего, с каждым днём любила всё больше.

 

Часть 8

Время шло. Чувствовала я, что скоро от бремени своего освободиться я должна была. А на душе всё радостней становилось, всё больше петь хотелось, всё больше душа ликовала.

Легко и радостно произошло всё. Спокойствие и тихая радость заполнили меня. Станислав взял ребёночка нашего, а я отдыхать стала и заснула сразу. И видится мне во сне, подходят ко мне люди разные, радуются, танцуют и благодарят меня за что-то. Поняла я позже, за сына благодарят, за то, что я матерью его стала. Что это были за люди, не ведомо мне было, и почему они так радовались мне, тоже непонятно было.

Проснулась я, почувствовала, что сынок рядом лежит. Глаза открыла, а он на меня смотрит, как будто ждал, когда проснусь я. И такое я почувствовала в себе, не передать словами. Взяла его и к груди своей прижала. А он как будто понимал всё и сам к моей груди прижался. И такое это было счастье, не передать словами! Лежали мы так с ним, пока Станислав не пришёл. Взял он рушником сыночка нашего, да купать понёс. Несёт он сыночка нашего, а я как будто рядом иду и всё вижу. Смотрит сынок наш на отца своего и будто сказать что-то пытается. Непонятно мне это было сначала, а потом всё же поняла – это он так благодарил нас за то, что мы его родителями стали.

Присматривался сын наш ко всему, да слушал внимательно, что мы, да люди другие вокруг говорили. Как будто впитывал каждое слово, да на нас поглядывал. Чувствовалось, что сказать он нам что-то всё время хочет, да не мог пока ещё говорить.

 

Часть 9

Время то быстро шло. Вот и ходить сынок наш начал, и говорить. А говорил он медленно и задумчиво как-то, будто пытался что-то вспомнить или понять непонятное. Смотрели мы тогда на него, да подсказывали, коль нужда была.

Прошло время. И уже он нам подсказывать начал, как то, или иное правильно сделать, да почему вещи разные на Земле происходят. Солнцеглав – такое имя сыну нашему мы нарекли. И вправду, где появлялся он, как будто светлее от чего-то становилось, как будто тепло какое-то по телу разливаться начиналось. В хороводе он всегда в центре стоял, да хоровод раскручивал. Птички уж больно любили его. Всегда на плечи целой стайкой садились, а самые смелые на голову взобраться стремились. И так пели, так щебетали, что иногда за щебетом этим слышно ничего не было. Целые стайки за ним, бывало, летели, когда он в лес или в поле со своей дудочкой выходил. Казалось, учился он у птиц свои мелодии выводить. Да от мамы моей он много чего о птицах узнал. Иногда они целые концерты давали, так что всё селение собиралось их послушать. Не расходились люди долго после концертов этих, сидели задумчиво, да про себя чему-то улыбались.

А сынок наш иногда в лес уходил, и несколько дней его иногда дома не бывало. Приходил усталый и голодный, да радостный очень. Что он там делал, нам неведомо было. Мы сами не расспрашивали его, а он только улыбался, когда мы его встречали у околицы.

 

Андрей Романов. 21.01.13 г.

 

Продолжение в следующем номере.