Добавить статью Престол

Мирно сосуществуют две деревни — старая, колхозно-совхозная, и новая — поместная, усадебная. Хотя вернее будет сказать — старая, и ещё более старая. В которой, как и сто лет назад, есть владельцы земли, хозяева собственных угодий — конкретные личности. В данном случае — участники неправительственной программы "Родовое поместье". Люди исконного землеустроительного склада, для которых понятие "моя земля" имеет решающий смысл.

Насильно, на "конях НКВД" вывозили, изгоняли, выкорчёвывали совсем вроде бы недавно таких же строптивых собственников, хозяев, владельцев земель. А покорных, робких, согласных соединяли в коммуну. Со временем ни те, ни другие, как ни странно, не исчезли окончательно. Только если одних новые времена ввели в уныние, то других раззадорили, подвигли на дерзкое приобретение "паёв". Можно было предположить столкновение, вражду между "колхозниками" и "помещиками": тут для неё имелись все предпосылки, исходя из классовой теории. Но благодаря мудрости, тонкости, культуре поселенцев и приимчивости бывших колхозников произошло вполне дружеское единение. Ни с той, ни с другой стороны не выявилось провокаторов, поджигателей, да и земля нынче упала в цене. Как бы там ни было, но вместо гражданской войны в "красных" деревнях, наполовину занятых "белыми", установился первозданный мир и взаимопонимание.

С полудня заливается гармонь посреди деревни Мордасово, что в Судогодском районе Владимирской области. На лужайке длинный стол накрыт белыми скатертями, уставлен яствами. В волости, куда входят ещё такие деревни, как Александрово, Кошманово, Клины и другие, в десятую субботу после Пасхи отмечается престольный праздник. Коротко — Престол. Дотянули, не порвали эту традицию уставшие, изъезженные совхозники, самое своё нутро донесли до наших дней, а поселенцы легко расслышали в своих душах отзвук многовековой традиции, все сами люди русские, посчитали праздник своим. Да ещё и дальше пошли. Сарафаны себе соорудили, вышитые косоворотки, детям своим — льняные брючки да рубашки навыпуск: белый лён мошкара не жалует, муха облетает. Нашли гармониста-запевалу аж в Ясногорске Тульской области, привезли, щедрым подарком выставили перед мордасовцами.

Гармонист, кидая инструмент то вправо, то влево, выжимает из мехов аккорды и солирует частушечную классику:

 

Матушка, слышишь? Соловушка поёт.

Там под горою пляска идёт.

Эх, голосистый, звонко поёт!

Мне, молодому, спать не даёт.

 

Топочут по лугу женщины, жаль, от каблука должной отдачи нет. А гармонист, Виктор Васильевич Баранов, подзадоривает:

 

Выйду на улицу— солнца нема.

Девки молодые свели меня с ума.

Выйду на улицу— гляну на село,

Девки гуляют и мне весело.

 

И, как у перелётных птиц, получилось у мордасовских гармонистов. Весной скворцы поселяются в роще и молча снуют меж деревьев. Через день-два какой-то самый смелый запоёт, и в дальнем конце леса откликнется ему ещё один, затем другой, третий и — забурлит жизнь. Сперва только в центре Мордасово играл заезжий "Васильич". Затем на северной окраине отозвалась гармонь какого-то местного мужика. А потом и с противоположного края деревни пропел баян. Соревнование открылось: где громче, непрерывнее играют, да выше, до фальцета, поют, — туда и народу больше стекается.

 

Мы частушек много знаем

И хороших, и плохих.

Приглашаем тех послушать,

Кто не знает никаких.

 

Подтягиваются местные к поместным заводилам. Сперва настороженно смотрят из-за своего плетня-штакетника, потом присаживаются на завалинку близлежащего дома, а там уж и в круг пляшущих. Худой, в меру поддатый мужик, бывший совхозный тракторист, петухом ходит вокруг статной помещицы в сиреневом сарафане с венком на голове. Пытается облапить на повороте. Она завлекает, задним ходом частя, игриво уворачивается. Мужик выдаёт комментарий на такие действия:

     

Хулиган-парнишка я,

Не любят девушки меня.

Вы любите - не любите,

Хулиганить буду я.

 

Сарафан колоколом развернув в кружении, она в свою очередь:

 

Хорошо у речки жить,

Хорошо купаться.

Хорошо ребят любить —

Плохо расставаться.

 

Голова мужика хмельна не настолько, чтобы не вспомнить подходящее:

 

Мне не надо пуд гороху,

А одну горошину.

Мне не надо девок много,

А одну хорошую.

 

На черёмухе развешаны разноцветные ленточки, такие же яркие тряпочки накиданы на заборы, на кусты смородины. Всегда на престольный праздник здесь так делали. Цветы, ветки берёзок после Троицы гибнут. Печально на них смотреть уже на второй день. А ленточки долго радуют глаз.

Тут особый разговор надо повести о застолье, о блюдах, угощении. В огромной кастрюле — окрошка. Мне поясняют, что сделана из собственного кваса, на ржаных корочках, с пшеном, изюмом, разными травами.

Окрошка и салат — два коронных блюда тороватых "помещиков". Салат - из дикорастущих трав. В нём клевер, донник, сельдерей, лук, чеснок, укроп, щавель… Порядка сорока трав, говорят. Всё деревянной толкушкой размято — для духа-аромата. Ржаные лепёшки. Пироги со щавелем, ватрушки с творогом. Прошлогодние заготовки: грузди солёные, огурцы — резаные и цельные. Морсы клубничные, черничные. И ни капли спиртного. Хотя квас в неограниченных количествах и довольно крепкий.

За столом между тем ведутся и деловые разговоры.

— Я из карьера глину брала. Хорошая глина. Шамотная. Мы вам машину глины привезём прямо к дому.

Это расторопная "помещица" предлагает помощь местной деловой женщине.

— Окучивать? И не подумаю! У меня она под травой, мульчированная. И копать не надо. Только слой травы подними, и собирай.

Это другая поселенка (создательница родового поместья) делится секретами новейшей агрономии. И тут как бы для иллюстрации слышится из круга пляски:

 

Моя милка — чучело,

Чего отчебучила?!

Две картошки посадила —

Даже не окучила!

 

И крик, мольба гармониста о пощаде:

— Эй, гитарист, давай подхватывай!

Устал гармонист. Свежий, молодой гитарист из "помещиков" начинает бить по струнам, имитируя балалайку.

 

Это чьи таки идут,

Рубашки поднебесные?

Это клинские ребята —

Хвастуны известные.

 

— Вы из Бурлыгино? — спрашивает в застолье пожилая мордасовская женщина энергичную "помещицу" с видеокамерой. — А у меня там подружка живёт.

Долго выясняют, что за подружка. Оказалось, Клавдия — соседка "помещицы". У этой Клавдии в прошлом году был 80-летний юбилей, и она пригласила "помещицу" к себе на праздник.

— Вот бы повидаться с Клавдией.

— Нет проблем!

Усаживают женщину в УАЗ, везут в Бурлыгино. Оттуда через час уже возвращаются с Клавдией в кабине. У той на плечах — красивый выходной платок. "На Престол" попала — не ведала, не гадала! Вот спасибо-то!

И сидят две подружки, вспоминают, как до войны ещё на пляски вместе бегали, в школе вместе учились. Потом — в больнице вместе лежали. Лица блаженные, песни родные. Счастливы женщины. Большая жизнь прожита.

 

Я любила бедного,

Любила и богатого.

Признаюсь я вам во всём:

Любила и женатого!

 

С другой стороны стола выцеливает своей телекамерой Олег, москвич, "помещик", купивший недавно дом в Мордасово и ставший одним из инициаторов этого праздника. Учится в Сельхозакадемии на факультете садоводства и овощеводства. Его мама, в цветастом сарафане, помогала накрывать стол. И услышала от местных женщин, может быть, самые дорогие для себя слова: "Сын-то у тебя — хороший парень".

Олег привёз ульи. Да не простые. Его отец достал эти ульи с чердака. Дед был пчеловод старинный. И медогонку, и сундук с дымарём, прочими приспособлениями. Дед, наверное, радуется на небесах. Внук поселился в деревне на постоянное жительство! Станет культурным хозяином, землевладельцем и земледельцем.

В деревне уже имелось два пчеловода. Узнали про ульи Олега, вынесли решение: "Принимаем тебя в общество пчеловодов".

А у женщин был, конечно, первый вопрос к Олегу: " Женат?" Оказалось, нет. "Сколько лет?" Тридцать два. Самый подходящий возраст. И вскоре из круга пляшущих донеслось:

     

Задушевная подруга,

Задушевная два раз.

Ты люби у нас в деревне,

А я буду у вас.

 

Сарафаны, сарафаны… Как цветы диковинные в блёклой северной зелени, как жар-птицы. Что за праздник без сарафана, без вязаного пояска, без лент в волосах?! Сокрушённо качали головами женщины в "цивильных" нарядах: ах, кабы всем нам сарафаны. "Ну, так сшейте! — предлагает "помещица". — Не заржавели, чай, ещё швейные машинки! Давайте-ка, за месяц каждая сошьёт по сарафану, а на Яблочный Спас, на 19 августа, объявим праздник сарафана. И конкурс чтобы. И номинации. За мужской наряд, женский и детский. И премии. Да чтобы каждый сочинил по новой частушке…

— Даже не верится, что вы из Москвы, — слышу слова за столом, обращённые к "помещице". — Москвичи-то все заносчивые, чванливые. А вы такие простые.

 — Вы плохо знаете москвичей.

Отсидев положенное за столом, местные стали приглашать поместных к себе в гости. И пошли новые землевладельцы к бывшим колхозникам, смотрели сады, огороды, постройки. Сидели в горницах за чаем — от спиртного вежливо отказываясь. Отчего снискивали себе ещё больше уважения. "Считайте, что вы теперь в Мордасово "прописаны",— говорили им.

Избыток частушек на празднике разбавим в финале сухим, деловым монологом одного из активных плясунов и хороводников — бородатого "помещика" Молчанова. Отдыхая от пляски, потягивая квас из кружки, он рассказывает:

— Тут было три тысячи гектаров. Росло всё: от гречихи до подсолнуха. Была большая ферма. Хозяйство уже трижды обанкротилось. Всё, что можно - вывезено, разграблено. Мы в 2001 году начали с нуля, с целины, программу "Родовые поместья". Приехали, посмотрели. Администрация сразу дала двадцать семь гектаров. Половину мы купили, половину взяли в аренду. Поселились на них 12 семей. Приезжает как-то Владимир Мегре, говорит, что этого мало. Вон там за лесом, мол, должны быть ещё ваши поля. Ну, мы и ещё 82 гектара взяли. Выкупили паи. Получили свидетельство на собственность. Протрубили по стране. Пошёл вал народа. Ещё выкупили. Теперь у нас триста гектаров. Сложности с оформлением были большие, но мы соблюли принцип — ни копейки взяток! Потому что стоит один раз дать — и запустится бесконечный процесс. Сейчас у нас в родовом поселении Родное пять площадок. Есть ещё Ладное, Заветное, Созвездие мечты, Солнечное. Чувствуете разницу? Помните, как колхозы назывались? Вот и мы совершенно по-другому живём здесь и относимся к земле. Наверное, только так и можно что-то поднять. На чём заработать для начала? На травах. Деньги валяются под ногами. Например, за кипрей сейчас платят огромные деньги. А его здесь — не меряно. Коси, суши, перерабатывай. Щавель, грибы, ягоды… Это всё первичный капитал. Статус поселенцев самый разный. От миллионера до нищего. И постройки в поместьях есть из кедра, а есть — из обрезков досок. Здоровые и больные люди приезжают. Места целебные. Девочку привезли больную, хилую, совсем не говорила, а через год — колобок, болтает — не остановишь. Многие в наших родовых поместьях народили уже по два-три ребёнка. Наш проект — не коммерческий. Паи мы у колхозников выкупили. И теперь желающим раздаём по гектару — за символическую цену в 30 тысяч рублей. Приезжайте, берите, реализуйте свои жизненные планы на собственной земле. Конечно, в дешевизне есть и свой минус. Без особых затрат приобрёл — и возмещать затраты не спешишь. Поэтому даём с таким условием: если в течение года земля будет пустовать, то мы возвращаем тебе деньги и предлагаем землю другому. Электричество уже подведено и подключено. Люди в поместьях — единомышленники. Независимо от достатка чуткие, обходительные, деятельные. Не нарадуемся. И с местными отношения, как видите, вполне подходящие…

Пели, плясали в Мордасово дотемна. "Подмели" весь стол. Принесли горячие щи из печи — в большом количестве. Для подкрепления ночного бдения. Съели и их до дна.

 

Александр Лысков.

 

Источник: газета "Завтра" №30 (714) от 25 июля 2007 г., http://zavtra.ru/cgi//veil//data/zavtra/07/714/62.html